ТРАНСКРИПТ. АУДИО ДОСТУПНО В ПЛЕЕРЕ
Доктор Билли Гарви не всегда был уверен, что его будущее сложится так, как оно сложилось.
Выросший в неблагополучной семье, Билли подвергся насилию в раннем возрасте.
«Я вырос в неблагополучном сообществе, мать-одиночка работала на нескольких работах. Никто из моих родителей не окончил среднюю школу. Меня едва не выгнали из школы. И я также был свидетелем множества случаев домашнего насилия со стороны, в частности, одного из партнеров моей мамы. Мои родители разошлись, когда я был совсем маленький».
В раннем взрослом возрасте Билли стал совершать агрессивные поступки.
«Но у меня все еще были проблемы с поиском авторитетных фигур в мои двадцать лет. Я все еще ввязывался во множество драк и считал выражением мужественности — физическую силу, агрессию, враждебность и насилие, потому что я видел это в детстве. Но наши СМИ также показывают нам, что настоящий мужчина — это тот, кто приходит и борется с людьми, которые поступают неправильно или пытаются отобрать то, что принадлежит ему».
Билли говорит, что ему повезло, что школа за пределами его района дала ему еще один шанс, после того как его много раз отвергали.
Хотя он продолжал сталкиваться с трудностями в свои двадцать, Билли говорит, что отсутствие карательных органов в этой школе позволило ему закончить ее.
Это в конечном итоге привело его к профессии. Он работает педиатром по развитию в одной из крупнейших больниц Австралии, помогая таким же детям, каким он был когда-то сам.
«Я действительно нашел свое призвание в своей работе, и я пытаюсь поймать этих детей как можно раньше, потому что я знаю, каков был мой собственный опыт. Я знаю, каков был опыт моей мамы, и я могу встретиться с этими родителями и построить с ними доверие, и встретиться с этими детьми и построить с ними доверие. И тогда я могу помочь узнать, каких навыков им не хватает, убедиться, что они преуспевают в своих отношениях. Они чувствуют себя успешными в вещах, которые для них важны. Повысить надежную самооценку, показать им, что они важны, показать им, как регулировать эмоции, как преуспевать в отношениях. Все это является прекрасной возможностью, которая у меня есть, которая действительно помогает мне пересматривать мои собственные трудности в детстве».
Федеральное правительство объявило о выделении 23 миллионов долларов на программы раннего вмешательства по всей стране, стремясь разорвать цикл семейного, домашнего и сексуализированного насилия.
Программа нацелена на мальчиков в возрасте от 12 до 18 лет, которые подвержены риску совершения семейного, домашнего или сексуализированного насилия в будущем.
По оценкам Австралийского бюро статистики, около 22% взрослых подвергались насилию в детстве или были свидетелями насилия со стороны родителей до достижения 15-летнего возраста. A около 8 миллионов австралийцев в возрасте 18 лет и старше подвергались физическому или сексуализированному насилию со стороны взрослых с 15 лет.
Министр социальных служб Аманда Ришворт говорит, что эти программы являются ключевой частью Национального плана правительства по искоренению семейного, домашнего и сексуализированного насилия за одно поколение.
«Мы знаем, что дети, особенно мальчики, которые пережили насилие в семье и дома или другие неблагоприятные события в детстве, с большей вероятностью прибегнут к насилию в будущем, и поэтому мы знаем, что если мы хотим разорвать этот цикл, мы должны работать с этими мальчиками и молодыми людьми чтобы убедиться, что цикл не повторится».
Центр по борьбе с домашним насилием в Ипсвиче, штате Квинсленд, является одним из центров, которые будут осуществлять программы раннего вмешательства.
Эми Кэррингтон — генеральный директор центра. Она говорит, что программа «Разорвать цикл» направлена на формирование позитивной мужественности.
«Государственное финансирование имеет решающее значение для успеха специализированных служб по борьбе с домашним и сексуализированным насилием, и очень важно проводить инновационные пилотные проекты, такие как программа Breaking the Cycle. Если мы хотим добиться прекращения гендерного насилия в течение одного поколения, именно такие услуги, как эта, будут иметь реальное значение наряду со всем остальным, что мы делаем».
Эту позитивную мужественность Билли активно поощряет в своей ежедневной клинической работе.
«Сегодня утром я видел ребенка, прекрасного 16-летнего парня, который находился в учреждении по уходу за детьми, когда я с ним познакомился — очень жестокий, ему не разрешали ходить в школу, он не мог жить в родительском доме из-за того, насколько он был жестоким, у него была серьезная травма развития в детстве. А теперь он становится этим прекрасным мужчиной, который знает, что нормально иметь чувства. Нормально злиться. Но ненормально причинять людям боль из-за этого. И он научился тому, как справляться с этим гневом. А многие мужчины так и не учатся этому».
Те, кто работает в сфере домашнего и семейного насилия, безусловно, понимают, насколько важно раннее вмешательство, чтобы разорвать цикл насилия, совершаемого мужчинами.
Элиза Арбечи — руководитель практики по борьбе с семейным насилием в Meli и объясняет 27-недельную программу, которую она проводит, чтобы помочь изменить поведение мужчин.
«Мы приглашаем мужчин бороться со многими из их убеждений и отношения к женщинам и их детям и их роли как мужчин в семье. Это может потребовать некоторой работы, потому что часто, когда мужчины приходят в программу, они находятся в состоянии отрицания. Я использую аналогию — они сожгли свой дом, и теперь они как бы сидят на руинах своего сгоревшего дома. Это также довольно травматично для многих из них».
Она приветствует инвестиции федерального правительства в профилактические программы для мальчиков и молодежи в возрасте от 18 до 24 лет.
«Мы должны действительно думать о том, что происходит с ними. Поэтому у нас есть объектив, учитывающий травму, в этой категории. И это интересно, потому что молодые люди, в одну минуту, они жертвы, пережившие насилие в нашей системе, а в следующую минуту — они преступники во взрослой системе. Поэтому мы должны действительно думать о том, когда молодой человек приходит во взрослую программу, ему может быть 18, но он также может действовать на уровне 14, 15, 16 лет. И поэтому мы должны решать эту проблему».
Однако Арбечи также признала, что эта проблема сложна для молодых людей, особенно когда речь идет о межпоколенческих травмах и повторяющихся ситуациях насилия в семье.
«У ребенка, получившего межпоколенческую травму, в основе травмы лежат движущие силы бессилия, страха и неуважения. Они очень реактивны, поэтому вам нужно подумать о том, что там происходит, а затем подумать, будут ли родители участвовать в процессе изменений для этого молодого человека? Потому что, если этот молодой человек все еще застрял в семье, где присутствует насилие в семье, как еще он может защитить себя или, если он чувствует себя бессильным, то он реагирует на угнетение в доме. И я думаю, мы должны обучать родителей тем ролям, которые они принимают, и убеждениям, которые они создают у своих детей».
Так что же означают эти профилактические программы — для женщин, которые так часто становятся жертвами и жертвами мужского насилия?
Кэтрин Берни — директор Национального альянса по безопасности женщин.
Она говорит, что крайне важно предоставить альтернативные, более позитивные сообщения для мужчин, которые в настоящее время завалены контентом активистов, борющихся за права мужчин.
«И это настоящая проблема, потому что, когда вы думаете о некоторых из этих влияний из мужского мира, мы должны учитывать, что они удовлетворяют потребность, они удовлетворяют потребность этих мальчиков, и эти мальчики не должны чувствовать себя плохо из-за того, что у них есть эмоциональные потребности, они любопытны по поводу своей жизни, пытаются понять, что значит быть мужчиной, понимают сексуальность и мужественность. На самом деле это действительно нормально, и их не следует демонизировать за эти потребности. Но нам нужно понять, как удовлетворять эти потребности более позитивным и здоровым способом. И я думаю, что эта программа - отличный первый шаг в этом направлении».
По ее словам, это, в свою очередь, может гарантировать, что мужчины и мальчики, которые сами могут стать жертвами жестокого обращения, будут чувствовать себя в безопасности и смогут поделиться своим опытом.
«Мы должны позволить людям, как мы это делаем со всеми жертвами, иметь безопасное пространство для разбора пагубного поведения, которому они подверглись. Мы должны предоставить им шанс для восстановления. Мы должны знать, что вмешательства, которые работают с женщинами, ставшими жертвами, также будут работать и с мужчинами, ставшими жертвами. И нам нужно предоставить эти ранние этапы вмешательства, чтобы остановить цикл насилия. У нас раньше не было ничего подобного. А нам это необходимо».
